Случай в кафе

Я попросил счет. Улицу бил дождь. По городу шумела одна и та же мелодия – убаюкивающий стук и топот чьих-то маленьких босых ножек. Я находил ней свое очарование, ведь как только начинаешь вслушиваться, где-то у самых твоих ушных раковин начинает тихонько биться сердце самого непоседливого малыша, прятавшееся до этого в глубоких складках дождя.

К нам подошел официант, его руки хранили дитя привычной формальной процедуры – счет. Аккуратно положив его на край стола, он улыбнулся и отошел. О его фирменная чудесная улыбка - какой же чистоты, смирения и праведных намерений она была полна. Казалось, еще чуть-чуть и она растянется еще шире, до такой степени, что треснет и зальет добротой все вокруг.
Сознаюсь честно, я не смог долго выносить это великолепие и отвернулся. Но уже через секунду снова повернул голову - я еще раз посмотрел на официанта, который неторопливым шагом удалялся к кассе. Пока мой взгляд методично сверлил чью-то спину (простите меня, я плохо запоминаю имена) мой товарищ, а его звали Влад, взял с края стола кожаную книжку, с самой дорогой сердцу любого ресторана грамотой внутри.
- «Ты видел?»,- спросил он.
- «Что?»
- «Ну, счет»
- «А что там?»
- «Ничего. Просто надо расплатиться»

Он зашелестел деньгами. Я даже и не заметил, как бумажник оказался у него в руках. Почему-то мне не хотелось уходить – я точно знал, что хочу побаловать себя одиночеством, отдаться сонливой расслабленности и воздушному философствованию. Да, я считал себя мыслителем. Но скажите честно, кто из нас не любит по косточкам обгладывать свои мысли, строить невесомые мосты из одной идеи в другую, даже если они служат переправой между двумя глупостями? Жажда думать – такая же зараза, как и любая другая, это вредная привычка, шалая сука, бредущая за человечеством уже не одну тысячу лет. Эта пагубная страсть ковырять мысли, словно спекшуюся ранку, приходила ко мне рефлекторно и без всякого повода.

- «Слушай, Влад, ты иди, я останусь тут еще ненадолго», - рассеяно проговорил я. Он кивнул. Замер на мгновение и встал из-за стола. Его пальто словно горностай устроилось у него на руках. Влад подошел ко мне и, словно понимая причину моей несобранности, с чувством пожал мне руку. В ответ я было порвал ткань своей задумчивой дремоты, но стоило ему окончательно распрощаться и уйти, захлопнув за собой путь в другую реальность – снова умер у себя за столом.

За окном цвела осень. Огненными всполохами забрасывая асфальт, безумная, она ветром и дождем гоняла людей по улице, пряча их в холодных, абсолютно, до отвращения тупых и бездушных домах. Опомнившись, я потянулся к своему бумажнику но, к собственному удивлению, не обнаружил ни его, ни какого-либо даже намека на деньги. Шипя тишиной, вокруг тлела пустота. Я облокотился на спинку стула и стал ждать. Интересно, чего? «И что?»,- подумал я.

Пришел он. Такое чувство, что он всегда был рядом, ожидая этот момента. Безмолвный стоял передо мной, лицо его играло в свою игру. Улыбка больше не благодарила, нет, она требовала. 

- «Простите»,- осторожно начал я, «но, кажется, я забыл свой бумажник. Подождите минутку, я попробую позвонить своему другу»
- «У нас нет телефона», - ледяным голосом промолвил он.
- «Да и не нужно», - почему-то в ответ я стал улыбаться.

Моя рука скользнула в карман пиджака, и запертый где-то в недрах карманов проводник в мир словесных эскизов оказался в лучах софитов сцены ресторана. Пальцы рутинным движением нашли дорогу в записную книжку - маленький сигнальчик попытался выпорхнуть на волю. Бедный, вздыхая шорохами и искрящимся писком, умер у меня на руках.

- «Простите. Не могу дозвониться». Я устало, неожиданно для самого себя, очень устало вздохнул. «Попробуйте еще раз»,- отчеканил холодный голос. Я повторил вызов – безрезультатно.

«Давайте подождем»,- подытожил все тот же голос. «Давайте», подумал про себя я, а на деле же просто кивнул головой. И он отошел так же незаметно, как появился.

Я задумался. В чем-то, пожалуй, этот ходячий истукан был прав - любой ситуации всегда надо дать шанс пожить отдельно, дать ей вволю нагуляться, намучатся, познакомиться и пофлиртовать с другими ситуациями, и тогда она вернется другой - вы просто откроете дверь и очутитесь уже совершенно в другом положении. Но моя ситуация обошла все углы и вернулась ни с чем. Ей понравились безвкусные современные поп-арт аллюзии, громящие в своих пластиковых рамках стены; приглянулась милая, массивная, словно сделанная каким-то грубияном, мебельная фурнитура из дерева и металла, но душа ее осталась пустой. Я выслушал ее упреки, но не сдвинулся с места - все так же сидел внутри тучного, нависшего душным смогом молчания опустевшего заведения. Попробовал позвонить… В ответ, вместо длинного прерывистого гудка, из моря застывшего спокойствия снова вылетел официант.

- «Связь не работает»,- заулыбался я, «сигнала нет». Он ничего не ответил. Его фирменная улыбка, в которую я так по-юношески был влюблён еще какой-то час назад, видимо навсегда и без всяких фамильярностей распрощалась с нами обоими. Теперь, когда мы оба стали старше на час, магия прошлого испарилась, и передо мной стояла никак не стыдящаяся своей наготы реальность. 

-«Тогда я попробую позвонить на улице. Точно! Уверен, там точно ловит лучше. В конце концов, я просто схожу за деньгами, а вам оставлю что-нибудь в залог. Идет?»
-«Нет»
-«Что значит, нет?», - удивился я.
-«Нет»
Он развернулся и уплыл прочь. Я недоумевал. Просто не мог понять, что это значит - положение переставало мне нравится. Что же делать? Как же отвратительно. 

Глазами я нащупал дверь, немедленно встал. Издалека, охранник показался мне неплохим человеком. Ох эта неловкость, ох эта абсурдность, что мигом нудно обхватили мои ноги, предрекая всю условность моего пути! Шаг за шагом мне навстречу шагала развязка. Страж махнул мне рукой. «А может все еще не так уж и плохо?», - заговорил я сам с собой, «вот он ведь, мой спаситель».

Спаситель без ложной скромности протянул мне свою широкую ладонь.
- «Рады вас сегодня видеть. Как-то не очень многолюдно у нас»,- он вздохнул. «Устал народ видимо… Или мы уже никому не интересны. Эх, в этом городе все слишком быстро сгорает дотла. Уже уходите?»
-«Еще нет»,- я улыбнулся «хочу выйти, подышать».
- «Пожалуйста, пожалуйста, конечно. А вы счет уже оплатили?»
-«Нет. Не могу я разве просто выйти покурить? Я же никуда не ухожу»
- «Ну, покурить и здесь можно. Вон, смотрите, у нас целый зал под это дело имеется»
-«Хорошо-хорошо. Хочу выйти позвонить. Телефон здесь не ловит сеть. Это же я могу сделать?»
-«Да… С телефончиком у нас здесь проблемы… Говорят где-то рядом военная академия или университет МВД – вот и коротят связь они»
- «Так вы меня выпустите?»
- «Нет, конечно», -он засмеялся и подвинул свой бок ближе к выходу, так что теперь в оставшееся пространство протиснуться смог бы разве только отощавший сквозняк. «Он не позволит», и его глаза метнулись на противоположную сторону, где, ухмыляясь, стоял официант.

«Счет оплатите. И пожалуйста - можете идти. На все четыре, да хоть на все десять сторон» ,- он посерьезнел, в голосе его теперь слышалась напряженность. 

Я попытался урезонить его, но он не слушал. Диалог скакал неровной линией: я был добр, был другом, был угрозой, был жалким, - кем бы я ни был, он оставался непреклонным. 

Раздосадованный, я вернулся в большую комнату. Помимо нее была еще отдельная комнатка для курящих и открытая кухня, как сейчас модно. И словно назло не было никого, у кого можно было бы попросить телефон. Похоже здесь остался только один посетитель и его умирающий спутник.